стала ходить на тренировки. Сил на них почти не было, часто от бессилия я начинала плакать, но всегда доводила тренировку до конца, иначе бы не простила себе ее пропуск.
Вообще плакать я стала чаще. Вроде бы, я добилась своего — стала худышкой, но мысль, что я все еще недостаточно хороша, точила мозг. Одновременно с этим мне повсюду стала мерещиться еда, я засыпала и просыпалась с мыслями о ней. Я стала писать в заметках телефона какую еду я хотела бы съесть. Я мечтала об еде и везде чувствовала ее манящий запах.
Подруги говорили мне, что я помешалась на еде, что я уже некрасиво выгляжу, что со мной происходит что-то не то, но меня все устраивало.
На самом деле, я похудела на 17 кг, у меня начались проблемы со здоровьем: ушли менструации, кожа стала сухой, начали выпадать волосы, а еще я постоянно мерзла и никак не могла согреться. Когда я вставала с дивана, у меня темнело в глазах. Я ощущала усталость и апатию, и у меня совсем ни на что не было сил. Помню, как я расплакалась от беспомощности и попыталась вернуть все назад.
Ужасом для меня было то, что есть оказалось сложнее, чем голодать. Я ела три раза в день, но съев 100-200 грамм у меня начиналась истерика из-за того, что пища в меня не лезла. Я давилась, думая о том, что если буду превозмогать себя и съедать больше, то смогу набрать вес. Но вместо этого я по инерции продолжала худеть.
В этом момент я поняла, что без профессиональной помощи мне не справиться».
Ангелина, 19 лет, о начале своего расстройства пищевого поведения